Александр Анисимов: «От меня ждут качественного звучания музыки»

Маэстро рассказал о своем творческом становлении и о ближайших планах


Накануне открытия 81-го сезона Самарского академического театра оперы и балета его труппе и музыкальной общественности Самары был представлен новый художественный руководитель и главный дирижер театра заслуженный деятель искусств России, народный артист и лауреат Государственной премии Республики Беларусь Александр Анисимов, почитаемый одним из самых авторитетных в нашей стране дирижеров и руководителей в сфере музыкального театра. Об этом - в «СИ» за 1 сентября.

Сегодня - эксклюзивное интервью маэстро нашей газете.


- Александр Михайлович, как вы пришли в дирижерскую профессию?

- Я родился в Москве, и мой путь в профессию начался именно в этом городе. Я обожал пение. Пел с младенчества – с пяти лет. А мое приобщение к серьезной музыке произошло довольно поздно - в двенадцатилетнем возрасте, когда я был учеником четвертого класса общеобразовательной школы. К тому времени я не знал ни одной ноты. Помню посещение ректора Московской консерватории Свешникова, к которому моя мама сумела получить у знакомых рекомендательное письмо. Александр Васильевич попросил меня спеть и был очень удивлен, когда я исполнил не детский шлягер, а, как выяснилось позже, его любимую русскую народную песню «Родина» - «Вижу чудное приволье». Из консерватории мы сразу направились в хоровое училище с запиской Свешникова: «По-моему, имеет смысл к этому мальчику присмотреться». Меня определили в четвертый класс училища. За полгода я догнал всех своих одноклассников. Затем судьба перекинула меня в Ленинград, где я продолжил обучение в хоровом училище имени Глинки. В училище я стал петь уже профессионально, по нотам - сначала альтом в хоре мальчиков, а затем баритоном во взрослом хоре. На старших курсах дирижировал хором. Так что приближение к этой профессии у меня началось довольно рано.

- У вас дипломы двух ведущих консерваторий: Ленинградской и Московской.

- В Ленинградской консерватории по хоровому дирижированию я был учеником профессора Елизаветы Кудрявцевой - феноменального педагога, вырастившего таких знаменитых дирижеров, как Дмитрий Китаенко, Владимир Зива, Андрей Борейко. Елизавета Петровна, будучи хоровым дирижером, привила мне, как и всем своим талантливым ученикам, страсть к симфоническому дирижированию. По окончании Ленинградской консерватории она отправила меня в Москву. Столичную консерваторию я окончил по оперно-симфоническому дирижированию у Лео Гинзбурга, а затем - аспирантуру у Геннадия Рождественского.

- Вам действительно повезло: с самого начала вы учились у замечательных педагогов.

- Это было золотое время, когда жили и творили такие титаны, как Давид Ойстрах, Эмиль Гилельс, которые охотно занимались с талантливыми детьми. Александр Свешников, будучи ректором Московской консерватории и руководителем первого по значению в стране Государственного академического хора СССР, руководил и хором мальчиков Московского хорового училища. Все они понимали, что самое ценное в человеке закладывается именно в этом возрасте и что эти ребята могут оказаться у них в консерваторском классе.

- Как сложилась ваша дальнейшая творческая деятельность?

- Я дебютировал в МАЛЕГОТе - ленинградском Малом оперном театре - сейчас это Михайловский театр, где проработал пять лет. Затем меня пригласили в Белоруссию – в Большой театр оперы и балета. В течение пяти лет совмещал работу в оперном театре и с симфоническим оркестром Белорусской филармонии. Был эпизод, когда в течение четырех с половиной лет я работал в Пермском оперном театре, после чего снова вернулся в Минск. Так что в моей творческой биографии не так много мест прописки.

- Адаптация к новому городу, к новому коллективу – процесс непростой.

- Я человек достаточно открытый в общении, и мне нравится открывать для себя новых людей, новые коллективы. В принципе это часть профессии, и не только дирижерской, а всех, кто работает с коллективами.

- Бывают люди, которые не готовы бороться с возникающими трудностями и, махнув на все рукой, уезжают восвояси.

- Борцом себя, может быть, не считаю, но мне хватает мудрости и гибкости, чтобы не создавать излишне острые ситуации. Впрочем, избежать их полностью невозможно. Твердость, упорство и принципиальность – это тоже качества, необходимые руководителю. Кстати, если люди слишком засиживаются на одном месте, это не идет на пользу коллективу. В Европе менеджмент функционирует подобно часовому механизму, кроме того, там железная дисциплина. В таких условиях можно работать вообще без главных специалистов. А при нашем российском беспорядке тратится масса времени и сил вначале на адаптацию к новому человеку, специалисту, а затем на то, чтобы пролить слезы по поводу его потери. От меня здесь ждут качественного звучания музыки в моей интерпретации. Это то, чем я владею, чем, говоря без излишней скромности, могу гордиться и чем готов поделиться с театром и с публикой.

- Вышло так, что в первый раз за пульт оркестра нашего театра вы встали спустя три недели после открытия сезона.

- Если считать меня серьезным музыкантом и дирижером, то естественно предположить, что у меня были ранее взятые обязательства и планы. Бросить все это, поступив на другое место, я, конечно, не мог. Еще год назад на 1 октября - Международный день музыки у меня был назначен в Минске концерт с Юрием Башметом. Я серьезный музыкант, и такие обязательства для меня очень важны с точки зрения общения и с выдающимся музыкантом, и с оркестром, и с публикой.

- А теперь о ваших ближайших планах в нашем театре.

- Я намерен все больше и больше дирижировать. Моя первая серьезная встреча с самарской публикой - балет «Щелкунчик», который выйдет под Новый год. В спектакле очень интересное, красивое оформление. Думаю, он будет иметь успех и у детей, и у взрослых. В марте 2012 года будет реализован международный проект – постановка оперы Дж. Пуччини «Мадам Баттерфляй». Мы пригласили известного режиссера из Швейцарии Дитера Кеги.

- Судя по репутации этого режиссера, ожидается, очевидно, нечто постмодернистское?

- Спектакль, скорее всего, будет если не исторический, то все-таки вполне традиционный. Тем не менее, учитывая статус Дитера Кеги, он наверняка не сможет не проявить свою индивидуальность. Моей следующей серьезной работой, уже в следующем сезоне, будет русская опера - скорее всего «Снегурочка» Н.Римского-Корсакова. Ну а в театре в ноябре две премьеры. Это балетный «дубль»: «Шопениана» и «Танго, танго» и оперетта И.Штрауса «Летучая мышь», в которой дебютирует наш новый дирижер Евгений Хохлов, имеющий большой опыт работы в театре.

- А какова судьба несчастного «Бориса Годунова», обещанного еще к открытию нынешнего сезона?

- Этим спектаклем мы планируем закрыть сезон. Уже проделана большая работа московским художником Каплевичем. В этом проекте появился новый персонаж – режиссер-постановщик Нина Чусова.

- Знаете ли вы, что после окончания Воронежского института искусств Чусова начинала артисткой в Самарской академической драме.

- Этого я не знал. Значит, она будет особенно полезна исполнителям в плане создания сценических образов. Конечно, сочетание «Бориса Годунова» и Чусовой для многих очень неожиданно и резко, и в этом, безусловно, есть момент риска. Но она наверняка придумает что-то интересное, и я уверен, что все будет нормально.

- Что вы думаете о взаимоотношениях дирижеров - музыкальных руководителей спектаклей и режиссеров, которые сейчас практически оккупировали оперный жанр?

- Они могут оккупировать все что угодно. Но если за дирижерским пультом – личность, человек, который несет через композитора свои идеи и мысли, то никакой режиссер этому помешать не сможет, даже если на сцене будет твориться, Бог знает что. Правда, всему есть предел. На Западе случается, что из-за несогласия с режиссерской концепцией актеры вообще отказываются от ангажемента и уезжают. Но это исключение. Умные театральные менеджеры – на Западе это, как правило, директора театров – заинтересованы, чтобы в зрительном зале была публика. И они умеют найти компромисс, золотую середину даже при серьезном сценическом эксперименте.

- Бывали ли у вас конфликты с режиссерами?

- Лично у меня подобных острых ситуаций не случалось, хотя довелось работать и с таким «агрессивным» оперным режиссером, как Петер Конвичный. Как многие немцы, в своих постановках он радикален. В Барселоне я ставил с ним «Евгения Онегина». Представьте: первая сцена, Ларина поет: «Привычка свыше нам дана, замена счастию она», а в руке у нее - рюмка водки. Согласитесь, придумано гениально, остроумно и смешно.

- Выдающиеся оперные дирижеры всегда много работали с певцами.

- Такая работа для меня – удовольствие. Я до сих пор неравнодушен к вокалу и надеюсь, что эта моя страсть никогда не пройдет. В течение всей моей карьеры меня в хорошем смысле преследует симпатия ко мне вокалистов – от начинающих до таких корифеев, как Ирина Архипова, Мария Биешу, Владислав Пьявко. Все, кто разбирается в специфике непростого искусства общения с вокалом, конечно же, мои друзья. И я их друг.

- Куйбышевский-Самарский театр всегда отличался новаторством. А сейчас в репертуаре восстанавливаются лишь традиционные названия.

- Но эти названия востребованы публикой. Будем, конечно, думать и о новых. Моя мечта - поставить оперу Прокофьева «Огненный ангел». Я уже ставил ее в Перми, впервые в СССР, что наделало в свое время много шума. С тех пор эту опера шла только в Мариинском театре.

- Будут ли приглашаться в наш театр на ведущие партии солисты из других оперных театров?

- Конечно. И это будет касаться не только праздничных и фестивальных спектаклей. Мы будем постоянно искать интересных певцов и приглашать их к нам, подтягивая таким образом репертуарные спектакли.

- В Самаре, к сожалению, пока что нет оперного фестиваля, равноценного тем, что проходят, например, в Саратове и Казани.

- Весной будущего года мы намечаем провести оперный фестиваль имени Ирины Архиповой.

Справка

Александр Анисимов востребован не только на родине, но и в Европе и за океаном. Как приглашенному дирижеру ему довелось сотрудничать с такими крупнейшими театрами, как «Колон» в Буэнос-Айресе, Опера Бастий и Опера Гарнье в Париже, Гран Театр Liceu в Барселоне, а также с филармоническими оркестрами Санкт-Петербурга, Варшавы, Монте-Карло, Роттердама, Вильнюса и Будапешта, с лондонскими симфоническим и Королевским филармоническим оркестрами. Маэстро высоко ценят в Ирландии и Корее. В 1993 году в Риме оркестр «Санта Чечилия» вручил ему дирижерскую палочку Леонарда Бернстайна.

Источник