«Работать интересно, если имеется возможность для твоего личного высказывания»

Вячеслав Окунев, театральный художник: «В Куйбышеве когда-то дирижировал дедушка моей первой жены Самуил Самосуд».

Оформлением спектакля мастер стремится рассказать зрителю свою историю. В этом, по его мнению, и заключается творчество.

Санкт-Петербургский театральный художник Вячеслав Окунев давно и плодотворно сотрудничает с Самарским оперным театром. Недавно он в очередной раз приезжал в наш город в связи с премьерой балета Минкуса «Баядерка». В этом спектакле он является автором сценографии и костюмов. Тогда и была записана эта беседа.

- Случайно ли то, что вы, Вячеслав Александрович, стали театральным художником?

- Наверное, нет. Мои родители - люди театра: отец работал техническим директором, заведующим постановочной частью, мама -гримером. Сам я занимался рисованием. Поступил в Ленинградский институт театра, музыки и кинематографии - нынешнюю Санкт-Петербургскую академию театрального искусства, на курс Ильи Григорьевича Сегаля, замечательного мастера, который учился у выдающихся художников «Мира искусства» Мстислава Добужинского и Козьмы Петрова-Водкина. Собственно, это и определило мое решение, к кому поступать.

- Как начиналась ваша творческая карьера?

- Можно сказать, что мне очень повезло. Как раз в то время вышло партийное постановление о работе с творческой молодежью, и на этой волне я, семнадцатилетний первокурсник, получил предложение поставить спектакль в МАЛЕГОТе - Малом академическом театре оперы и балета имени Мусоргского. А уже на следующий год балетом Адана «Жизель» как театральный художник я дебютировал в Кировском театре. С тех пор на всю жизнь заразился именно музыкальным театром.

- Когда начались ваши контакты с Самарским оперным театром?

- Это было в 1982 году на опере Пуччини «Тоска». Тогда в театре работали главный дирижер Лев Оссовский и главный режиссер Александр Тумилович. Потом была опера Прокофьева «Маддалена», которую поставил в Самаре Юрий Александров. Спектакль вызвал общероссийский резонанс, был показан на сцене Большого театра. Это было смелое авторское решение, на которое пошел театр, и очень интересная для меня работа. После этого с режиссером Георгием Исаакяном работал над пуччиниевской «Богемой». В те годы в театре был очень хороший состав солистов. И спектакль придуман очень интересно.

- Как выясняется, поначалу в нашем театре вы предстали в качестве оперного художника.

- Первым балетом, над которым я здесь работал, была «Эсмеральда» Пуни. Я не хотел ехать, не было времени. Меня долго уговаривал Никита Долгушин. В конце концов, он напомнил о мемуарах Кшесинской, где она описывает свой танец в этом балете в присутствии Николая II, когда он уже оставил ее. Государь с молодой женой сидел в ложе, а она танцевала для него Эсмеральду. Никита Александрович спросил меня: «Ты хочешь посмотреть такую Эсмеральду?». - «Конечно». - «Ну вот, давай сделаем за государственный счет спектакль, и ты посмотришь». Этот спектакль был интересен тем, что я удовлетворил свое художественное любопытство и в то же время принял участие в его создании. В последующие годы у меня здесь были оперы «Любовный напиток» Доницетти и «Князь Игорь» Бородина, над которыми мы работали вместе с Юрием Александровым, балеты Чайковского «Спящая красавица» и «Лебединое озеро». И вот последняя работа - балет Минкуса «Баядерка». Так что в прошлом году можно было отмечать 30-летие моих творческих контактов с Куйбышевским - Самарским оперным театром.

- Мое заочное знакомство с вами произошло еще в 1996 году, когда по приглашению Марии Лукьяновны Биешу я был в Кишиневе на фестивале «Мария Биешу приглашает». Тогда состоялась премьера оперы Чилеа «Адриена Лекуврер», поставленной для несравненной примадонны дирижером Александром Самоиле, режиссером Юрием Александровым и вами.

- С Кишиневским театром оперы и балета у меня связано многое: в течение восьми лет я был там главным художником, поставил двадцать восемь спектаклей.

- Оформленные вами спектакли мне довелось видеть в разных городах, в том числе и в столице Казахстана Астане. Где сейчас ваше постоянное место работы?

- Я продолжаю много работать в разных городах и странах, но последние семнадцать лет являюсь главным художником санкт-петербургского Михайловского театра - бывшего МАЛЕГОТа, в котором в 1975 году дебютировал как театральный художник. С тех пор я несколько раз возвращался в этот театр. Сейчас у меня совершенно нормальные отношения с его новым директором Владимиром Кехманом, который, я знаю, из Самары.

- Вы проявили себя в самых разных жанрах: в опере, балете, мюзикле. Существуют ли для вас в этом плане какие-либо приоритеты?

- Опера и балет, конечно, абсолютно разные жанры. Но в любом спектакле, независимо от жанра, заключена некая главная история. Важно, чтобы были какие-то интересные предлагаемые обстоятельства, например, оригинальное режиссерское решение или театральный проект. Работать интересно, если ощущаешь что-то новое в отношении к материалу, в его интерпретации, если появляется возможность для какого-то твоего личного высказывания. Тогда ты как художник заводишься, и у тебя рождается собственная интересная история. И уже не так важно, опера это или балет.

- Вам нередко приходится возвращаться к одним и тем же названиям спектаклей, которые ставятся в разных театрах. Всегда ли удается уйти от сложившихся традиций, сохранить собственную индивидуальность, не повторять самого себя? Это относится и к вашей последней работе в Самаре - балету «Баядерка», представляющем собой версию классического петербургского спектакля.

- Я много раз делал различные вариации классических постановок, в том числе и «Баядерки» в Вильнюсе, в Михайловском театре. Но сколько бы я ни обращался к той же «Баядерке», все равно каждый раз стремлюсь рассказать свою историю, не повторяя никого другого и самого себя. В этом и заключается творчество. Нужно сделать классический костюм, соблюсти форму пачки и в то же время представить это в такой цветовой гамме, чтобы решение было твоим. Не повторяться абсолютно при работе с классическим наследием - самое сложное для театрального художника. В самарской «Баядерке» я сочинил для себя и всю эту историю, и дворец раджи, который играет свою важную роль в сюжетной канве. Сочиняя, старался, чтобы все выглядело вполне классично. Я шел по пути стилизации, воспоминания о старом театре, о том, как к этому подходили мирискусники с их восторгом перед таким театром. Может быть, какая-то картина, особенно удавшаяся мне в одной из прошлых постановок, будет похожа. Но остальные – это абсолютно самостоятельная работа для самарского театра. В каждом театре своя сцена, свои обстоятельства, зачем же повторяться. И публика везде разная, что тоже важно. Где-то спектакль получается сдержаннее, академичнее, где-то – более сочным. Ощущение, что нужно сделать именно так, а не иначе, рождается в процессе работы над спектаклем.

- Сегодня многие театральные художники, как и режиссеры, падки на всевозможные эксперименты.

- Для классического балета невозможно придумать авангардные декорации, потому что в нем классическая пластика прошлого, ХIХ века. Художник как бы делает раму для картины, и эта рама должна соответствовать изображению. Классический пейзаж не будет смотреться в кубистической раме. Предполагается, что в самарском театре рама к «Баядерке» не сохранилась, и мне предстояло сделать для нее хорошую оправу, которая соответствовала бы жанру, отражала романтическую основу этого большого балета и произвела впечатление на зрителей. А вообще в любом спектакле нужно стремиться к тому, чтобы все его художественные компоненты находились в соответствии, в гармонии один с другим и вместе рождали мощный энергетический поток, идущий со сцены в зрительный зал.

- Заметны ли вам перемены, происходящие с годами в нашем театре?

- Самарский оперный театр, на мой взгляд, всегда отличался стремлением к новому, некими творческими взлетами. Можно вспомнить хотя бы громкую мировую премьеру оперы Сергея Слонимского «Видения Иоанна Грозного», которую ставили Мстислав Ростропович и Роберт Стуруа. Осуществлялись и другие яркие постановки. В театре всегда появлялись талантливые личности, работали прекрасные музыканты. К этой категории принадлежит и нынешний художественный руководитель Александр Анисимов. К тому же это театр самых разных и приятных для меня событий, впечатлений. Кстати, здесь когда-то дирижировал дедушка моей первой жены Самуил Самосуд. Как видите, и с вашим городом, и с вашим театром меня связывают многочисленные творческие и жизненные нити.

- Главный дирижер Большого театра Самуил Самосуд был в Куйбышеве в годы войны с эвакуированным коллективом театра. В этом здании под его управлением оркестр Большого театра впервые исполнил Седьмую симфонию Шостаковича. И сейчас мы беседуем с вами как раз в том самом фойе, где проходили оркестровые репетиции этого сочинения.

- Я всегда мечтал иметь в своем семейном альбоме куйбышевскую фотографию Самуила Абрамовича Самосуда.

- Можете считать, что такая фотография у вас уже есть. У меня хранятся оригинальные негативы снимков, запечатлевших пребывание Большого театра в военном Куйбышеве, в том числе репетиции и мировую премьеру Седьмой симфонии. Их мне подарили в 1980-е годы в музее Большого театра. Уже известно, что вашей следующей работой в Самаре будет совместная с маэстро Александром Анисимовым и режиссером Юрием Александровым постановка вердиевской «Аиды».

- Работу над эскизами оформления и костюмов этого спектакля я уже завершил и передал их театру. Премьера в марте, так что мой очередной приезд в Самару не за горами.

СПРАВКА

Вячеслав Окунев – театральный художник, народный артист России, лауреат Государственных премий Республик Молдова, Беларусь и Казахстан, лауреат Высшей театральной премии Санкт-Петербурга «Золотой софит». Родился в Ленинграде. Окончил постановочный факультет Ленинградского института театра, музыки и кинематографии имени Н.Черкасова (ныне Санкт-Петербургская академия театрального искусства). За годы своей карьеры оформил более 350 оперных и балетных спектаклей в ведущих театрах России и зарубежных стран. В разные годы сотрудничал с театрами Ла Скала, Арена ди Верона, оперный театр в Кальяри (Италия), Королевский театр в Глазго (Великобритания), Венская и Берлинская государственные оперы, Нью-Йорк Сити Балле, Национальная опера Греции, национальные театры Сеула и Токио. В числе его постановок оперы «Свадьба Фигаро» В.Моцарта, «Тоска» и «Богема» Дж.Пуччини, «Кармен» Ж.Бизе, «Травиата», «Риголетто» и «Отелло» Дж.Верди, «Хованщина» М.Мусоргского, «Евгений Онегин» П.Чайковского, «Царская невеста» Н.Римского-Корсакова, «Любовь к трем апельсинам» С.Прокофьева, балеты «Сильфида» Х.Левенскьольда, «Коппелия» Л.Делиба, «Жизель» А.Адана, «Лебединое озеро» П.Чайковского, «Раймонда» А.Глазунова, «Спартак» А.Хачатуряна, «Анна Каренина» Р.Щедрина. В настоящее время главный художник Михайловского театра, художник-постановщик Мариинского театра (Санкт-Петербург).