«Она носит на себе следы былой красоты Венеры московской». Евгения Тенякова рассказывает о партии Графини в опере «Пиковая дама»

- Мне довелось поучаствовать в предыдущей самарской постановке «Пиковой дамы», она была осуществлена народным артистом России Игорем Чернышевым. Этот выдающийся мастер был главным балетмейстером нашего театра и поставил помимо балетов две оперы – «Аиду» и «Пиковую даму». Для меня тогда в образе Лизы «Пиковая дама» была одним из важных, этапных спектаклей – это была проверка моих профессиональных навыков. 
 

Наша новая «Пиковая дама» для меня тоже, наверное, этапная, но в другом смысле – теперь я выступаю в новом амплуа, потому что перешла в другую вокальную категорию: мне доверили исполнение меццо-сопрановой партии Графини, что для меня, конечно, не трудно, но непривычно и местами забавно. Потому что для Лизы – драматического сопрано – существуют определенные вокальные трудности, которые нужно успешно преодолеть, чтобы этот образ получился и русским, и стилистически несовременным, с отсылкой ко времени действия оперы. Но и в образе Графини тоже есть над чем работать, в том числе актёрски: за годы существования этой оперы на сцене за всеми персонажами закрепились определенные штампы. Графиня – это всегда пугающий грим плюс немного Альцгеймера или Паркинсона. Наш режиссер Михаил Панджавидзе хочет другого. Привычная внешняя оболочка его не устраивает, хотя сделать ее легко. От меня же потребуется работать только глазами и голосом – и это, конечно, сверхзадача, потому что надо показать страдания живого человека. Кроме того, у нас этот персонаж не будет уродлив, ведь она носит на себе следы былой красоты Венеры московской. Никаких носов с горбинкой, традиционных для решения этого образа… Останется мое лицо, со стёртыми чертами, и человеческая слабость, старость, беззащитность. Когда-то графиня была прекрасна, богата, и прожила огромную жизнь – 80 лет для того времени всё равно что сто двадцать лет сейчас. При этом она игрок, сильный, азартный, и всю жизнь она несла в своей судьбе мистику трех карт… Это богатейшая женщина, приближенная ко двору, не только русскому, но и французскому, о чем свидетельствует ее песенка. Готовясь к роли, я прочитала в интернете обо всех тех личностях, которых она упоминает – герцоге Орлеанском, мадам де Пампадур, графине д’Эстрад, герцогине де Бранка… Все это знаковые для своего времени фигуры. И в их круг могло войти не так много людей.
 

Режиссер сказал мне, что достаточно моего темперамента и голоса, переигрывать нельзя. Я также много работала над произношением, потому что оно должно быть аутентичным, дополнять ее образ, отсылать к манерам и красоте времен мадам Пампадур – временам фаворитизма, куртуазности, изысканности. 
 

Работать над партией графини – большое удовольствие. Эта роль – открытие и для меня самой, и для зрителей. Потому что после Лизы, Аиды, Теодоры, Чародейки это будет непривычная роль несчастной, доживающей свой век женщины, у которой уже ни на что нет сил. «Как постыл мне этот свет» – квинтэссенция ее образа. У нас в постановке нет большой пантомимы, которую обычно играют в операх в сцене с Германом: наша графиня умрет сразу после своей маленькой песни. Тем самым режиссер снимает с Германа вину за ее смерть: будучи в неведении, он свой монолог произнесет перед уже мертвым человеком. Но показать, как она плачет от усталости и собственного бессилия, как умирает сразу после песни – очень сложная актерская задача. Я с пиететом отношусь к старости и представляю себе графиню человеком, который наполнен духовной жизнью, а сделать уже ничего не может. Молодежь кажется ей пошлой, они не так себя ведут, у них банальные взгляды на жизнь… Ведь молодость еще только постигает мир, а старость его уже проанализировала. Графиня всё это видит. И в ней нет никакой таинственности, это совершенно нормальный человек, просто очень старый, слабый. Режиссер хочет, чтобы зрителям было ее жаль, чтобы она вызывала сочувствие, потому что ее время прошло.
 

Момент мистицизма, когда она появляется перед Германом с известием о трех картах, присутствует в опере, но он поставлен по-другому. Я нашла для себя в этой сцене особый прием – если всю роль я пою одухотворенным, человеческим, «тёплым» голосом, то у призрака голос должен быть безжизненный, металлический. На репетициях мне коллеги сказали, что получилось эффектно – и очень пугающе.

29.06.2015

К другим новостям по темам: "Евгения Тенякова", "премьера"