Возвращение «Баядерки»

В основу постановки легла петербургская версия спектакля

Самарская балетная труппа продолжает стремительно наращивать репертуар. За последние два сезона по возвращении театра на обновленный стационар балетная афиша оказалась сформированной практически заново.
В череде новых названий особое место занимают «Спящая красавица» Петра Чайковского и «Шопениана» на музыку Фредерика Шопена, поставленные Габриэлой Комлевой, в прошлом примой-балериной, а ныне репетитором Мариинского театра, прекрасным знатоком петербургской школы.

Трудный орешек

Балет Людвига Минкуса «Баядерка», премьера которого состоялась в воскресенье, 18 ноября, стал еще одним классическим шедевром, возвращенным Комлевой на самарскую сцену. Дирижер-постановщик спектакля - Андрей Данилов из Новосибирского театра оперы и балета, удостоенный «Золотой маски» за постановку «Баядерки» в этом театре. Художник-постановщик – главный художник Санкт-петербургского Михайловского театра оперы и балета Вячеслав Окунев, художник по свету - Ирина Вторникова из Ростова-на-Дону.
Возвращение «Баядерки» является принципиально важным для труппы театра. Этот балет – одно из самых совершенных созданий Мариуса Петипа, которое стоит несколько особняком среди других его творений. Ни в одном из них нет столь возвышенного единения чисто бытового и мистически-инфернального начал, ни один не требует от исполнителей главных партий столь глубокого проникновения в психологические глубины воплощаемых персонажей.

Время, особенно безжалостное к хрупкому балетному искусству, не обошло стороной и «Баядерку». Дошедший до наших дней вариант балета по своей драматургической структуре и хореографии существенно отличается от первоисточника Петипа. Его танцевальная ткань неоднократно видоизменялась и дополнялась различными балетмейстерами. К тому же в современных редакциях «Баядерки» отсутствует заключительный четвертый акт, рисующий вселенскую катастрофу и высшее возмездие за совершенные преступления. В связи с этим не только трансформировался или вовсе исчез ряд выдающихся, по свидетельству историков балета, хореографических номеров, но оказалось размытым и логическое завершение сюжетной фабулы балета.

И все же, несмотря на многочисленные «вторжения», «Баядерка» не утратила самое важное - изначально заложенную в ней гармонию танца, совершенного по форме и внутренней драматической насыщенности. Дошедшая до нас редакция «Баядерки» дает возможность прикоснуться не только к авторской хореографии Мариуса Петипа, но и оценить вклад в танцевальную лексику балета выдающих хореографов ХХ столетия. Именно поэтому «Баядерка» является живым свидетельством целой эпохи балетного театра, ее неповторимого колорита, возвышенной романтичности и красочной зрелищности. Что же касается эстетического и этического кредо Петипа, воспевающего любовь и утверждающего право человека на счастье, то оно близко и понятно зрителям во все времена.

Действие балета разворачивается в экзотической обстановке древней Индии. Его сюжет, уходящий корнями в древнеиндийскую поэзию, достаточно прост. Прекрасная баядерка - храмовая танцовщица - Никия, безраздельно полюбившая воина Солора, обречена на смерть раджой, желающим выдать за Солора свою дочь Гамзатти. И даже всесильный Великий брамин, влюбленный в Никию, не в силах предотвратить роковой исход.

На фоне этого внешне незамысловатого сюжета разворачиваются редкостные по драматической глубине взаимоотношения персонажей, раскрываются характеры, для воплощения которых от исполнителей требуются не только безупречная техника и тонкое ощущение своеобразия танцевальной стилистики балета, но и незаурядное актерское мастерство.

«Баядерка» на самарской сцене

В 1975 году постановку «Баядерки» в нашем театре осуществил Вахтанг Чабукиани, сумевший ярко раскрыть тогда еще молодых солистов труппы Ольгу Гимадееву, Елену Брижинскую и Михаила Козловского.

В 1986 году свою версию балета представил Игорь Чернышов. В этом спектакле Гимадеева создала страстный и в то же время нежный и женственный образ Никии. Валентина Пономаренко рисовала Никию властной жрицей, демонстрируя высокие артистизм и технику исполнения и не избегая излишне, может быть, жестких акцентов в обрисовке своей героини. Обуреваемым страстями фанатом был Великий брамин Владимира Тимофеева. Наиль Гимадеев создал исполненный столь близкого его артистической натуре восточного колорита образ Солора.

Эта постановка сохранялась в репертуаре театра около двух десятилетий, она неоднократно включалась в афишу Фестиваля классического балета имени Аллы Шелест. Это не случайно. Именно в «Баядерке» - самом, пожалуй, петербургском по стилистике балете ярчайшая представительница петербургской школы Шелест явила один из своих сценических шедевров - исполненный глубокого трагизма образ Никии. В фестивальных «Баядерах» выступила галерея ведущих солистов Большого и Мариинского театров.

По петербургской версии

Нынешний спектакль - выполненное с учетом реальных возможностей и численности самарской труппы воссоздание казенной петербургской редакции «Баядерки». Габриэла Комлева сочла возможным сократить некоторые не несущие, с ее точки зрения, особой драматургической нагрузки танцевальные и пантомимические фрагменты хореографической партитуры балета, которые, тем не менее, оживляли действие и привносили в него некий особый колорит.

В единственном пока что премьерном показе «Баядерки» в партиях Никии и Солора выступили ведущие солисты самарской труппы Екатерина Первушина и Виктор Мулыгин. Выпускники пермской школы, они успели зарекомендовать себя хорошо технически оснащенными танцовщиками. При этом Екатерине Первушиной свойственны также особые артистизм, обаяние и искренность при воплощении характеров исполняемых ею персонажей. Молодые артисты - неизменные исполнители главных партий во всех балетных премьерах театра. Стремительно обретенный репертуар по существу является их заявкой на абсолютную универсальность, которая на самом деле может появиться лишь с годами.

Никия - главный стержень драматического конфликта «Баядерки», требует от исполнительницы совершенно особого душевного настроя, невероятной психологической глубины и подлинной трагедийности. В ней нет солнечной резвости сказочной принцессы Авроры, наивной непосредственности Анюты, холодной отрешенности Жизели, безоглядного любовного воспарения юной Джульетты. В характере по существу отверженной Никии – некая изначальная инфернальность, трагическая безысходность, которая выплескивается в таких сценах, как бурное объяснение с соперницей Гамзатти, кульминационный танец-исповедь со змеей, заключительное па-де-де с Солором в акте теней. Пока что в Никии Первушиной преобладает лишь внешняя сосредоточенность и отстраненность, она напоминает куколку, автоматически выполняющую сложные па. Исключение – первое свидание Никии с Солором из первого действия. Чувствуется, что здесь артистка «в своей тарелке». Она выглядит искренней и раскованной, являет свою героиню юной восторженной влюбленной.
Солор не наделен в балете активным действенным началом, хотя именно он является причиной рокового женского соперничества.

Танцевальный язык партии ярок и разнообразен. Виктор Мулыгин справляется с техническими трудностями, у него легкий, полетный прыжок, мягкое бесшумное приземление, стремительные, экспрессивные вращения. Однако Солору Мулыгина не достает столь желанного для этого балета «восточного колорита», мягкой текучести жестов, он излишне холоден и педантичен. Пожалуй, наиболее удачно артисты показались в заключительном - белом акте теней, где их герои, отрешенные от мирской суеты, полностью погружены в стихию классического танца.

Важным эмоциональным полюсом спектакля является Великий брамин. У Михаила Зиновьева средства пантомимы, которыми решена эта партия, не выглядят музейной архаикой. Драматичны немые монологи Брамина, когда он объясняется в запретной для его сана любви к Никии, а затем пытается в обмен на ее любовь спасти ей жизнь.

Ксении Овчинниковой, которая успешно справилась с технически сложной балеринской партией соперницы Никии - знатной Гамзатти, хочется пожелать большего разнообразия психологических оттенков в обрисовке характера героини, а в ярком, мажорном па-де-де с Солором, являющемся кульминацией партии, – подлинного апломба.

Несмотря на драматические перипетии сюжета, в первых трех картинах «Баядерки», и особенно в сцене помолвки Солора и Гамзатти, преобладает атмосфера яркой зрелищности и праздничности. Запомнились темпераментный, азартно вихревой индусский танец с барабаном, а также эффектное соло Золотого божка, в котором Алексею Савину, впрочем, не достает внутренней нервной вибрации, из-за чего его божок напоминает деревянного идола.

О третьем акте балета - картине сна Солора, известной под названием «Тени», разговор особый. Резко контрастная по отношению ко всему предшествующему действию, наполненная романтической грустью и просветленной печалью, она символизирует внутреннее освобождение героев, торжество духовной гармонии над силами зла и несправедливости.

Благодаря совершенной хореографии эта сцена, которая уводит в мир поэтических иносказаний и грез, обретает психологическую реальность. В ней безраздельно царит классический танец, Эта сцена - по существу бенефис кордебалета, от которого требуется кристальная чистота линий, безупречная слаженность и синхронность движений. Тридцать артисток кордебалета – на пути обретения этих качеств. Технически сложные классические вариации четвертого акта четко исполнили Диана Гимадеева, Марина Дворянчикова и Галина Яновская.

Исключительно насыщенное, контрастное по цветовой гамме оформление, в котором буйная зелень обрамляющей зеркало сцены фантастической растительности контрастирует с прозрачно-голубым небосводом, на фоне которого высятся украшенные восточной вязью стены храма и дворцовые интерьеры, а также броские, изящно скроенные и богато украшенные костюмы погружают в пряную экзотику древней Индии. И только оформление заключительной сцены теней вызывает недоумение. Вместо подчеркнуто аскетичной, абсолютно черной коробки сцены, в которой буквально ниоткуда возникают, множа бесконечную череду арабесков, бестелесные белоснежные тени, мы видим обильно усеянное звездами небо, огромную луну, изображенные на заднике контуры замка и растительности, сдобренные к тому же клубами бутафорского тумана. Получилось излишне приземленно и бытово.

Оркестр под управлением Андрея Данилова играет ярко и эмоционально, подчеркивая мелодические красоты и броскую дансантность музыки Людвига Минкуса. Он не просто аккомпанирует танцам, а способствует созданию необходимого эмоционального тонуса и внутреннего темпоритма спектакля. Очень достойно прозвучали ответственные инструментальные соло. Приходится сожалеть лишь о том, что из оркестра по-прежнему не доносятся благородные рулады давно приобретенной театром арфы.

27 ноября в «Баядерке» - спектакле шелестовского фестиваля, выступят ведущие солисты Большого театра.

Фото Дмитрия Виноградова

Источник