Александр Анисимов: «Нас ждут четыре серьезные работы в опере и балете»

- После реконструкции театра мы с генеральным директором Натальей Степановной Глуховой поставили задачу - восстановить ту народную тропу, которая практически заросла. А когда публика окажется в наших стенах - увлечь ее, сделать другом этого дома. Наша сегодняшняя стратегия рассчитана на широкие массы, тех, кто мало знаком с классикой, а знает наше помещение по гастролям популярных певцов, и, конечно, на заядлых театралов. Но при этом театр ни в коем случае не заигрывает с публикой. Если руководство пригласило на работу Кирилла Александровича Шморгонера (художественный руководитель балетной труппы. - Прим. авт.), или Валерию Павловну Навротскую (главный хормейстер. - Прим. авт.), или меня - значит, предполагается, что свою профессиональную планку мы не опустим.

- А как вам удается соблюсти этот баланс?
- Просто качественно работаем. Это можно проиллюстрировать любым нашим спектаклем. Например, «Мадам Баттерфляй» - первая постановка, которую я предложил в репертуар театра. Одно из самых популярных произведений, без которого театр не может существовать. Мы не сделали вариант на русском языке, что говорит о том, что мы держим планку и верим, что произведение на языке оригинала будет звучать ярче и полнее. При этом мы не пошли на поводу моды, охватившей столичные и зарубежные театры, не переносили действие в другую эпоху, не насыщали оперу вычурными выкрутасами, а преподнесли публике классическую, реалистичную постановку. Мы пригласили зарубежного режиссера (Дитер Мартин Кёги, Швейцария - Прим. авт.) с серьезными профессиональными критериями, основанными на позиции западного театра, ушедшего далеко вперед в плане вокала, сценографии, технологий (другое дело, как они пользуются этими достижениями).

- И потом опыт с приглашенным режиссером-иностранцем вы повторили в «Травиате», пригласив итальянца Антонио де Лючия...
- Мы поставили ему задачу сделать спектакль как для меломанов Италии, которые не стесняются кричать «бууу!», если им не нравится. Он сделал классический спектакль точно в соответствии с либретто и музыкой Верди. Зато оформление и «Травиаты», и «Мадам Баттерфляй» очень своеобразное, эстетское, авторское.
В этом направлении мы движемся, и прошедший сезон показал, что мы пока не ошибаемся. Хотя у меня как у художника терпение уже на исходе... Хочется чего-нибудь смелого, экспериментального, необычного. Но мое терпение основано на том, что я не хочу работать перед полупустым залом или заполненным на три четверти. Я хочу работать только при полном зале. Этим же объясняется тот факт, что мы пригласили для постановки «Аиды» режиссера Юрия Александрова и художника Вячеслава Окунева - специалистов совсем не дешевых и в плане личных амбиций, и в плане затрат на спектакль. Что касается другой премьеры сезона - балета «Дама пик» - он, по задумке Кирилла Александровича Шморгонера, предполагался как экспериментальный. Несмотря на непростую с точки зрения восприятия хореографию спектакль получился эмоциональным и ярким.
«Сказка о царе Салтане» - это тоже эксперимент, но сделанный хитро. Дети получают колоссальное удовольствие от этой оперы: от увлекательных видеопроекций до смешных белок, которые скачут по сцене. А главное - мы не утомляем публику, ведь в оригинале опера идет почти четыре часа. Ирина Крикунова сделала редакцию - два действия: 45 минут и 40. При этом сохранились главные «хиты», нет заметных швов и так далее. Было много критики по поводу сокращений, но оперы этого композитора без купюр воспринимать очень сложно. Даже мне, профессиональному музыканту, который боготворит Римского-Корсакова, купается в чудесах его оркестровки!
Мы сделали две интересные концертные программы - это очень важно, потому что дает возможность раскрыть таланты тех актеров, которые не смогли быть заняты в постановках.
Вообще прошедший сезон я оцениваю гораздо серьезнее, чем предыдущий.

- Расскажите, какие премьеры ждут самарцев в ближайшее время.
- В этом сезоне мы должны выпустить три серьезные работы в русской и западной опере. «Евгений Онегин» и «Тоска» - проекты амбициозные и серьезные. В «Онегине», премьера которого состоится в январе, мы не планируем идти проторенными путями и просто иллюстрировать произведение Пушкина и Чайковского. А вот «Тоска», которая выйдет весной, будет классической. Ставить ее к нам приедет знакомый уже нам дуэт: Юрий Александров и Вячеслав Окунев. Я поставил перед ними задачу сделать гранд-спектакль, подобный «Аиде». Можно без лошадей в этот раз обойтись (смеется). Хочется спектакля-праздника. Вокальные возможности в нашем коллективе позволяют это сделать.
А до того в ноябре мы выпустим «Севильского цирюльника», которого будет делать команда из Белоруссии - режиссер Михаил Панджавидзе и художник Александр Костюченко. Оформление будет очень интересным, непростым, несмотря на ажурность партитуры. Это хорошо, когда публика не скучает, а имеет возможность с интересом смотреть на сцену. Перед новым годом будет «Сильва». Этот спектакль уже шел у нас, но обветшал, и мы хотим быстро обновить его оформление, режиссерские ракурсы.
Что касается балета, в марте мы планируем премьеру «Корсара». Это будет серьезная работа, яркая и трудная для балетной труппы. Но Кирилл Александрович на это сознательно идет и правильно делает.

- А когда же настанет время экспериментов?
- Через сезон мы обязательно что-нибудь придумаем. Уже ведутся переговоры с такими прогрессивными режиссерами, как Александр Титель и Дмитрий Бертман, которые не будут работать в рамках привычных представлений.

- О каких-то конкретных произведениях идут переговоры?
- С Александром Тителем (художественный руководитель оперы Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко) - о «Мазепе» Чайковского. А с Бертманом (художественный руководитель театра «Геликон-Опера») мы будем обсуждать современные произведения - Прокофьева или Шостаковича, может быть, какой-то западный оперный хит. Но это точно будет нечто в современной и дерзкой манере.

- Прошедший сезон был насыщен премьерами. Как это сказывается на труппе театра?
- Артистам хочется как можно больше работать. Важно, чтобы работа была со смыслом. Если репетировать одну и ту же вещь полтора месяца без видимого результата - это изматывает. «Аиду» же мы выпустили чуть ли не за две недели - у них было по три вызова в день, - и труппе это нравится! А если в этом сезоне откроется наша новая сцена, то работы еще прибавится.